«Дуров был не рад, что во всё это ввязался»: интервью с Антоном Розенбергом о перспективах TON и Telegram

Времени до выхода блокчейн-проекта братьев Дуровых становится всё меньше, между тем вопросов к нему только больше. О них мы и поговорим с Антоном Розенбергом — бывшим техническим директором ВКонтакте и экс-директором особых направлений Telegram.  

— Как вы считаете, насколько сейчас готов TON? В суде представителями TON Community Foundation было заявлено, что команда может развернуть его технически «хоть завтра».

Измерять готовность разработки подобного проекта в процентах изначально было странной идеей. Это как обсуждать, на сколько процентов художник нарисовал картину. Или на сколько процентов математик доказал теорему. Ещё полтора года назад, осенью 2018-го года, в письме инвесторам готовность заявлялась на уровне 90-95% по большей части компонентов, и 70% в целом. Запуск тестовой сети тогда обещали до конца осени, в декабре говорили «в течение нескольких дней», потом обещали в январе, марте, апреле. В мае показали тестовую версию клиентской части, смысла в тестировании которой без серверной части никакого.

В сентябре выложили серверный код, так как тянуть было уже больше некуда, в октябре был крайний срок запуска. При этом первую неделю сторонние разработчики не могли даже нормально запустить то, что выложено, но вскоре Telegram отчитался об успешном тестировании. Дальше появился SEC. И при этом документация по ключевой части, протоколу консенсуса, появилась только 5 февраля этого года. До этого даже разработчики из дружественного TON Labs занимались реверс-инжинирингом. И признавали наличие критических багов. Эти же люди, кстати, и заявили в суде, что TON «полностью готов и может быть запущен за 5 секунд».

Технически, конечно, можно обнулить все транзакции и перезапустить сеть с чистого листа, начислив инвесторам их токены на 1.7$ млрд (или чуть меньше, так как кто-то всё же решил забрать деньги). Но софт по-прежнему далёк от идеала даже в плане оформления и документирования, о готовности к выводу токенов на биржи речи не идёт, пользователей нет, спроса нет. Гарантий, что после такого запуска всё не упадёт как технически, так и в плане курса токенов, я бы тоже не дал. В децентрализованной сети, в отличие от мессенджера, цена ошибки куда выше. Если у кого-то украдут токенов на миллионы или миллиарды долларов — вернуть их будет уже нельзя. И, на мой взгляд, TON к такому «боевому» запуску не готов по целому ряду направлений помимо перечисленных выше.

— Давайте поговорим о текущих новостях. Недавно мы писали о том, что структура Роскомнадзора хочет исследовать риски при блокировке TON и Darknet. Как вы думаете, возможны ли в теории ограничения доступа к ним?

Если говорить о mesh-сетях Wi-Fi, то там вообще может не быть подключения к интернету, так что к блокировкам запрещённого контента это относится опосредованно. Сами же mesh-сети можно пытаться глушить, можно забивать Wi-Fi каналы, а также разрабатывать под конкретные протоколы софт, который будет создавать помехи. Что же касается всего остального, что условно можно назвать технологиями для Darknet, то в принципе можно создать протоколы, которые будет сложно отфильтровать с помощью DPI. Не говоря о том, что всегда можно использовать VPN, который в этом контракте вообще не упоминается. Так что если не рассматривать варианты вроде китайского файрвола или блокировки с помощью «белых списков», полностью заблокировать p2p-сети Роскомнадзору вряд ли удастся.

— Как такая блокировка может отразиться на TON?

В случае с TON ситуация особая. Прежде всего, потому что TON Sites — новая технология, которая на данный момент не пользуется вообще никакой популярностью. Так что уже само по себе включение TON в этот список интересно. Но даже если не брать во внимание, что само будущее TON на фоне суда с SEC вызывает большие вопросы, пока сеть не кажется слишком уж децентрализованной. Там предполагается в пределах сотни узлов-валидаторов. С учётом объёма баз данных, даже если TON будет запущен, вряд ли пользователи будут массово запускать у себя полные ноды, большинство энтузиастов скорее ограничилось бы приложением с лёгким кошельком. Поэтому пока нет причин ожидать, что в этой сети будет хоть как-то сравнимое с TOR число узлов. А найти и заблокировать адреса сотни валидаторов проще. Можно, конечно, будет использовать те же прокси, что сейчас использует Telegram, но тогда и вопрос блокировки TON сведётся к вопросу блокировки Telegram, который Роскомнадзор пока не решил.

— Сколько, по вашему мнению, в действительности стоит оценка рисков блокировки анонимных сетей?

Это вообще довольно странное техническое задание. Часть пунктов прописана подробно, перечислено большое число протоколов. Но в плане требований к результатам, к тому, что надо сделать, всё сформулировано весьма кратко и нечётко, поэтому объём может быть очень разным. А ещё есть требования вроде оценки существующих решений по блокировке, информации по которым, по крайней мере, в открытом доступе, нет. При этом сроки весьма сжатые: дата окончания работ — 30 июня этого года. А это значит, что реально отчёт надо сдать за месяц, то есть на саму работу остаётся меньше трёх месяцев. При этом, с одной стороны, для госзаказов сумма не самая большая, а с другой — если даже фонд оплаты труда составит половину, получается 1,5 миллиона рублей в месяц. На эти деньги вполне можно нанять достаточное количество специалистов, чтобы написать неплохой отчёт. Но, повторюсь, основной вопрос, что и в каком объёме надо сделать, в ТЗ прописан слабо. Ну и я не знаю, какой процент из этой суммы уйдёт на коррупционную составляющую.

— Кажется, блокчейн, Darknet и криптовалюты перестали быть популярной темой для масс. «Хайп», так сказать, прошёл. Как вы думаете, Павел Дуров до сих пор верит в свой проект?

Курс биткоина и интерес к криптовалютам упали в конце 2018-го года, но потом несколько отыграли назад свои позиции. Хотя такого ажиотажа, как был в 2017-м, конечно, уже не было. Насколько я знаю, Павел был не рад, что во всё это ввязался, уже тогда, в 2018-м. С тех пор поводов для оптимизма не прибавилось, необходимость — кровь из носу — запуститься осенью была продиктована желанием сохранить деньги, не отдавать полтора миллиарда инвесторам. А с приходом SEC всё стало ещё хуже, есть риск, что Telegram обяжут не только вернуть деньги в полном объёме, да ещё и с процентами, но и заплатить сверху штраф. А таких денег у Дурова, по всей видимости, попросту нет. Так что не исключён вариант продажи Telegram, вопрос только в том, кто и за сколько готов будет его купить. А с учётом вчерашнего обвала рынков ситуация усугубляется ещё больше. Telegram не зарабатывает, как его монетизировать — непонятно, так что в условиях кризиса найти покупателя будет сложно.

— Сможет ли команда TON донести проект до массовой аудитории?

Для этого прежде всего надо TON запустить, а это из-за суда с SEC под большим вопросом. В рекламных материалах упор делался на умение команды делать масштабируемые сервисы с простыми интерфейсами для широких масс, а также на аудиторию Telegram. Но если при создании Telegram можно было смотреть на WhatsApp, то с криптовалютами такую задачу пока никто другой не решил. Интереса у широкой общественности к TON также нет, какой-то экосистемы, бирж, обменников, возможностей ввода и вывода пока тоже не наблюдается, как и формирования рынка, на котором за эти Грамы можно было бы что-то купить. И даже с легальным статусом нет ясности. А ключевая аудитория у Telegram — Иран, Узбекистан, Россия и Украина. Даже без SEC я вижу здесь слишком много проблем и не представляю, как Дуров мог бы их решить в принципе, не говоря о том, что до времени «Ч» у него осталось чуть больше полутора месяцев.

— В деле TON против SEC на чьей вы стороне? И почему?

Я на стороне зрителей. Своё мнение о перспективах TON у меня сложилось ещё в 2017-м году, когда я впервые узнал о планах провести ICO, и с тех пор оно не поменялось. Дуров — тактик, а не стратег. И тогда это казалось волшебным способом решить все проблемы сразу: привлечь денег едва ли не больше, чем дали бы за весь Telegram, да ещё и почти без каких-либо обязательств перед инвесторами, без продажи долей и потери полного контроля над мессенджером. Подозреваю, что по поводу того, что делать дальше, он тогда особо не думал. Казалось, что времени много, white paper красивый и выглядит умно, команда есть, деньги будут, можно успеть сделать всё, что угодно. А после эйфории от успешного ICO оказалось, что времени уже не так-то и много, а всё несколько сложнее, чем казалось, и не просто так не реализовано в других проектах, откуда, собственно, и черпались идеи. Так что я для себя ещё в 2017-м году решил, что будет интересно запастись терпением, подождать и посмотреть, что из этого выйдет. Продление срока на полгода было, конечно, неожиданным, но несколько раз подряд так делать, боюсь, не выйдет.

Что же касается суда с SEC — там хорошие юристы, а Дуров и TON для них — не кто-то особенный, а просто какой-то чужой амбициозный проект, который, к тому же, пытается обмануть американских инвесторов и запустить сырой продукт. А за ним в очереди, к тому же, маячит ещё и Цукерберг со своей Либрой. При этом в SEC уже накопали целый ряд нарушений, которые, если бы Павел мыслил стратегически, делать ни в коем случае не следовало. Так что рассчитывать на то, что Telegram с треском выиграет американский суд у американской же Комиссии по ценным бумагам и биржам, я бы не стал. Каким именно будет решение, и что будет дальше, прогнозировать не берусь, но каких-то хороших для Дурова вариантов исхода я не вижу, и в сторонней аналитике их тоже не встречал. Ждать осталось не так уж и долго. Возможно, потом будут апелляции и новые деньги, потраченные на юристов, но, думаю, до конца апреля судьба TON в общих чертах станет понятнее.

Несмотря на название, наше издание не связано с Павлом Дуровым. В данной статье не использовались инсайды от Павла или его окружения.